Еще раз о неофобии или почему она так важна в системе пестконтроля птиц.
Еще раз о неофобии или почему она так важна в системе пестконтроля птиц.
Неофобия, или боязнь нового - широко известный феномен в животном царстве. Нового побаиваются все – от рыб до млекопитающих и птиц. Это и понятно: кто знает, что несет тебе это «новое» - новые ресурсы или новые риски? «Новым» может быть все что угодно: новые объекты среды, новые режимы, новые ситуации… Если ты молод и неопытен, то все в мире будет «новым», и здесь приходится идти на риск... Если ты опытен и мудр, то и здесь нет страховки от встречи «нового» - мир изменчив. И вот тут-то и оказывается полезным признак неофобии. Лучше хорошо проверенное старое, чем непонятное «новое». Можно, конечно, не самому взаимодействовать с этим «новым», а подождать, пока кто-нибудь не сделает это первым, а потом и самому решать, что делать. Именно так и происходит в животном мире чаще всего. И хорошо, если есть эти «первые»… А бывают они чаще всего у животных, живущих группами в которых всегда найдется смельчак. Именно так и происходит у дроздов-рябинников, с которыми я столкнулся, защищая свой урожай клубники и у домовых воробьев, о которых пойдет речь ниже. Почему так важна неофобия для нас, компании пестконтроля? – потому, что на этом свойстве основаны многие средства отпугивания птиц. Именно поэтому знания об этом феномене позволят нам лучше понять ситуации, когда эти средства будут эффективны, а когда нет.
Недавно в журнале Biology Letter появилась статья сотрудников университета Луизианы по названием: «Нет, ты первый: влияние фенотипа и социального контекста на неофобию у домового воробья»[i]. Думаю, будет интересно познакомится с ней подробнее по разным причинам. Во-первых, выводы помогут нам лучше понять, как действовать в сфере пестконтроля, а, во-вторых, эта работа может быть примером того, как следует планировать дизайн исследований, чтобы оценить эффект того или оного фактора на природные объекты.
В задачи авторов входило выяснить:
- Влияет ли на поведение неофобии присутствие сородича
- Если да, то зависит ли уровень неофобии воробья от того более труслив или склонен к риску сосед по клетке?
- Образовываются ли устойчивые изменения неофобии особей после социального опыта с сородичем в последующей одиночной жизни (есть ли устойчивый эффект социального обучения)
24 домовых воробья, 12 самцов и 12 самок были пойманы паутинными сетями возле кормушки в Ибервилле, штат Луизиана. Пойманные птицы размещены в университетском виварии в индивидуальных клетках с избытком корма и воды. Птицы были визуально, но не акустически изолировали друг от друга и содержали так до начала эксперимента 8-10 недель. Последующие 5 недель, начиная с середины января, проводились эксперименты.
Дизайн экспериментов.
За первую неделю установили поведенческий фенотип испытуемых. А именно, выяснили степень неофобии каждой особи. В случайном порядке всем воробьям чередовали дни, когда им были предложены новые объекты рядом кормушкой и 2 дня, без таких предметов (контроль). Во вторую неделю была произведена оценка всех фенотипов и подобраны пары для дальнейших экспериментов на основе задержки первого посещения кормушки и распределении времени, проведенном каждым воробьем на своей кормушке. Контрольные пары были выбраны из особей с одинаковым временем приближения к кормушке (5 пар). Еще 7 пар были созданы из особей с разными фенотипами. Созданные пары были помещены в новые клетки для избегания эффекта территориальности. Перед экспериментом пары 3 дня содержались вместе. В течение третьей недели парам демонстрировали один из трех случайно выбранных объектов – новых для обеих птиц и чередовали такие дни с контрольными, когда новые объекты на демонстрировались. В течение четвертой недели птиц разделили и поместили в их первоначальные клетки поодиночке, где они провели неделю в обычных для них условиях. В течение пятой недели был повторно проведен тест на определение поведенческого фенотипа, как и в первую неделю.
Всего было проведено 15 экспериментов: 9 опытов и 6 контрольных. В качестве новых объектов предлагали мигающий свет, белую крышку, прикрывающую половину кормушки, желтый ершик для чистки курительных трубок, фиолетовое пластиковое яйцо, красную тарелочку, колпачок из фольги, три золотых колокольчика, розовые пуфики и раскрытый синий коктейльный зонтик. Объекты были выбраны так, чтобы максимизировать различия в текстуре, цвете и форме. Все новые объекты были расположены либо в непосредственной близости от кормушки, либо на ней.
Накануне эксперимента за 30 минут до выключения света (поддерживался фотопериод на момент поимки воробьев в природе: 10,5 часов света и 13,5 часов темноты) кормушки убирали, и воробьи голодали до следующего утра. На следующее утро через 30 минут после включения света полные кормушки возвращали с новыми объектами или без них (контроль) и включали видеозапись. В течение последующего часа производилась запись перемещений птиц в клетках. Записи анализировались двумя независимыми экспертами.
Все пары были отнесены к одной из трех категорий: (i) со сходным уровнем неофобии, (ii) объекты, в которых партнер был менее склонен к неофобии (быстрее подлетал к кормушке) и (iii) объекты, в которых партнер был более склонен к неофобии (дольше времени проходило до первого подлета к кормушке).
Выводы.
Найдено, что новые объекты увеличивают время первого подлета к кормушке и продлевают общее время кормления. Хотя наличие партнера с равным отношением к новым объектам (контроль), не изменяло кормовой паттерн. В то же время, присутствие партнера менее склонного к неофобии вызывало устойчивое (как минимум, на протяжение недели после эксперимента) снижение уровня неофобии у фокусных особей. Напротив, более склонный к неофобии партнер вызывал повышение боязни новых предметов у тестируемой особи. Таким образом, в паре с разными уровнями неофобии происходило взаимное влияние друг на друга с устойчивыми последствиями, что является горизонтальной культурной преемственностью.
При этом снижение неофобии у птиц, находившихся в паре с менее неофобным партнером, происходило лишь после разделения особей. Темп их кормежки составил в среднем 166% от уровня, который был у них в паре, и в целом, к концу недельного периода одиночной жизни после разделения пары, в 2,6 раза превышал уровень их кормления до знакомства с партнером. В то же время в паре с более неофобным партнером время кормежки заметно увеличивалось по сравнению с уровнем, который был у менее неофобной особи при ее одиночном существовании.
Таким образом, уровень изменения неофобии у особей, происходит в результате социального обучения и имеет устойчивый и длительный эффект.
Что это означает для нас, работников сферы пестконтроля птиц? Означает это то, что если мы хотим получить устойчивый эффект от действия отпугивающих средств, в основе действия которых лежит эффект неофобии, то мы должны постоянно менять набор этих средств, чтобы исключить эффект быстрого, по причине социальной обучения, привыкания. Это первое. И второе, в случае с высокосоциальными видами, с большим уровнем культурной преемственности, такие методы малоэффективны. Увы, большинство наших объектов именно к таким видам и относятся. Это воробьи, врановые, чайки, дроздовые. Здесь следует использовать создание физических преград активности птиц. Это различные механические средства отпугивания, широко представленные на нашем сайте: «против лома – нет приема».
К.б.н. В.И. Грабовский
P.S. Всех птиц, участвовавших в эксперименте выпустили на волю после завершения работ
Kelly, T. R., Kimball, M. G., Stansberry, K. R., & Lattin, C. R. (2020). No, you go first: phenotype and social context affect house sparrow neophobia. Biology Letters, 16(9), 20200286.
